Светлый путь

Сулейман ВЕЛИЕВ

 

ДАВНО я замышлял написать о Саре Ашурбейли, но все пока откладывал. А вот на днях в салоне имени, Веджихи Самедовой на выставке, посвященной Международному году женщины, увидел картину, принадлежащую кисти Сары-ханум, и понял, что откладывать больше нельзя. Как завороженный, я стоял перед этой картиной, не отводя от нее глаз. Мне казалось, что я вдыхаю свежесть зелени и ярких цветов, изображенных на полотне, и среди них красный до бордовости плод граната —такой живой, ароматный, будто только что сорванный с дерева. На него с удивлением смотрели посетители салона —таким натуральным и естественным казался всем нарисованный гранат. Сколько же труда, вдохновения, таланта вложила художница в эту картину! И мне захотелось с ней встретиться, подробнее познакомиться с ее жизнью, чтобы рассказать людям о человеке, творящем прекрасное.

Сара-ханум задумалась, когда я попросил ее рассказать что-нибудь интересное из своей жизни.

— Знаете, — сказала она, — когда человек взрослеет, у него накапливается так много жизненных впечатлений, что затрудняешься в выборе: о чем рассказать, что может заинтересовать слушателя? Тем более говорить о себе — щекотливая задача…

Неожиданно ее лицо просветлело, оживилось, будто она вспомнила что-то приятное, связанное с ее творческой жизнью.

— Я вспомнила историю моей дружбы с одной прелестной девушкой, — сказала Сара-ханум, — но я не знаю, будет ли это интересно для вас?

— Безусловно. Но я должен оговориться, что меня больше интересует ваша собственная жизнь.

— Как раз эта девушка заняла в моей жизни видное место. Я познакомилась с ней недавно за границей.

— Это интересно. Расскажите, пожалуйста...

Она довольно улыбнулась, видно, ей было приятно вспоминать и рассказывать об этой поездке, об этом знакомстве, хотя ей приходилось бывать во многих странах, видеть большие красивые города.

 

САРА-ХАНУМ была командирована Академией наук Азербайджанской ССР и Всесоюзным обществом «Знание» на VII Международную ярмарку в Алжир.

С первого взгляда Алжир пришелся ей по душе. По дороге с аэродрома в город она любовалась домами, улицами, вечнозелеными пальмами. Взгляд художницы успел охватить и ласковое синее небо, и лазурное море, и жаркое африканское солнце, и зеленые террасы, поднимающиеся до самой вершины горы... Все вокруг пленяло взор, все было необыкновенно красиво.

Яркой, шумной оказалась я сама ярмарка. В ней приняли участие двадцать стран. Советский павильон, в том числе экспозиция Академии наук Азербайджана, привлекли к себе всеобщее внимание. Сара-ханум с любопытством наблюдала за посетителями — арабы в национальных одеждах стекались сюда с окрестных гор, женщины в белых и черных чадрах, девушки в европейских платьях. Алжирцы проявляли живейший интерес к Советскому Союзу, с любопытством рассматривали экспозиции нашего павильона, расспрашивали о нашей стране, восторгались успехами советского народа. Это были люди, испытавшие на себе порабощение колонизаторов, и теперь свободные созидатели новой жизни.

Сара-ханум, глядя на алжирцев, вспомнила родственника матери, революционера, Наримана Нариманова, ученика и соратника В. И. Ленина, ставшего гордостью азербайджанского народа. Мама рассказывала ей о том, что слышала от Нариманова:

— Придет время, когда седовласый Восток проснется и воспрянет духом. Он разорвет цепи колонизаторов — поработителей чужих стран. И женщины, получив свободу, начнут строить новую жизнь, свободную от оков. Ваши дети родились в счастливое время. Теперь все двери перед ними открыты. Они всегда должны помнить призыв великого Ленина: «Учиться, учиться и еще раз учиться».

Слова эти глубоко проникли в сознание Сары-ханум с тех школьных лет, и она всю свою сознательную жизнь посвятила образованию, науке, искусству. И в этом сказалось ее многогранное призвание.

 

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ Революционного совета Алжирской Народно-Демократической Республики Хуари Бумедьен торжественно открыл ярмарку. Вскоре начались выступления гостей. Сара-ханум прочитала на французском языке доклад о развитии науки в Советском Азербайджане. Она говорила о структуре Академии наук Азербайджанской ССР, о путях развития науки в Советском Союзе, о крупных успехах азербайджанских ученых, получивших признание не только у себя на Родине, но и в зарубежных странах. Слушали ее исключительно внимательно, с восхищением.

Среди слушателей Сара-ханум приметила девушку с обворожительной улыбкой. В ее больших черных глазах угадывалась сосредоточенность, отражавшая пережитые страдания, самостоятельный волевой характер. Сара-ханум смотрела на нее глазами художника, и ей захотелось написать портрет дочери Алжира.

Едва Сара-ханум закончила доклад, как слушатели стали задавать вопросы. Их интересовало развитие нефтяной промышленности в Азербайджане, участие советских женщин в общественной жизни, семейное право и многое другое. Человек в летах стал горячо выражать признательность алжирцев азербайджанским нефтяникам, которые работают на алжирских промыслах, передают свой богатый опыт молодым специалистам его родины. Сара-ханум, выслушав араба, сказала:

— Один из наших видных писателей говорил, что ни богатство, ни слава, если будут принадлежать только ему одному, не сделают его счастливым. Так примерно считают и наши специалисты: они счастливы не только тем, что открывают залежи нефти у себя на Родине, но и тем, что помогают добывать «черное золото» трудящимся развивающихся стран, передают им свой опыт. Недаром у нас в стране Баку называют «нефтяной академией».

Девушка с выразительными черными глазами спросила об участии азербайджанских женщин в Великой Отечественной войне. Да, разумеется, ответила Сара-ханум, многие женщины участвовали в боях с фашистскими захватчиками и прославились смелостью и отвагой. Она назвала партизанского врача А. Рустамбекову, летчицу 3. Сеидмамедову, снайпера 3. Ганиеву... Саре-ханум хотелось рассказать о них подробнее, особенно этой юной африканке, но люди стали благодарить ее и расходиться. Девушка сама подошла к ней и по-французски сказала:

— Мне очень хочется познакомиться и поговорить с вами. Меня зовут Закия.

— И я рада счастливому случаю, — пожимая ей руку, ответила Сара-ханум. — Говорят же, что сердце к сердцу путь находит. Идемте в гостиницу.

— Нет-нет, — вы наша гостья, — смущаясь, возразила Закия. — Прошу вас пожаловать к нам в дом.

Сара-ханум согласилась.

Они сели в машину, и Закия по пути стала знакомить гостью с примечательными местами родного города.

Был солнечный день. Высоко сияло голубое небо, под которым лежало тоже голубое спокойное море. На фоне вечнозеленых пальм рельефно выделялись красивые здания.

В доме Закии гостью встретила мать девушки, рано состарившаяся женщина. Приятно улыбаясь, она вежливо приглашала:

— Пожалуйста, проходите, садитесь, прошу вас...

Закия тут же принесла на подносе гранаты и стала угощать Сару-ханум. — Отведайте, пожалуйста, они очень вкусны, кисло-сладкий сорт...

Сара-ханум надрезала плод, разломила, обнажив ярко-красные с матовым блеском зерна.

— И по виду, и по вкусу они похожи на наши, апшеронские, —сказала она, — благодарю вас за угощение.

Закия несмело произнесла:

— Относительно вас я слышала много интересного. Мне говорили, что вы и художница, и ученый-историк, и преподавательница французского, английского, немецкого... Это что-то необыкновенное. Просто поражаешься вашему таланту. Какая вы счастливая...

Большие красивые глаза молодой алжирки выражали удивление, восторг, зависть.

Сара-ханум улыбнулась:

— Скажу вам откровенно: тут ничего сверхъестественного нет, в наших советских условиях все зависит от личных стараний. Я с детства увлекалась искусством, а затем и наукой, много трудилась, помнила ленинский завет молодежи: «Учиться, учиться и еще раз учиться...».

Взглянув на внимательно слушавшую ее девушку, Сара-ханум продолжала:

— Я окончила восточный факультет Азербайджанского государственного университета, его историческое отделение, затем училась в Институте иностранных языков и окончила отделение английского языка. Двадцать один год я преподавала этот язык. Но я изучала французский, английский и другие языки, они позволили мне читать исторические книги в оригинале. Большинство моих работ посвящено истории азербайджанских городов при феодальном строе, взаимоотношений их — экономических, культурных — со странами Ближнего и Среднего Востока. Мне очень приятно, что посетители исторического музея в Баку интересуются выставкой моих произведений, отображающих средневековую историю Азербайджана.

Закия слушала советскую гостью с глубочайшим вниманием. И это располагало к подробному, откровенному рассказу. Сара-ханум охотно продолжала:

— Двадцать шесть лет тому назад я защитила диссертацию на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Защита проходила в Институте востоковедения Академии наук СССР. Присутствовали видные ученые. Они много хорошего сделали для меня, особенно Илья Павлович Петрушевский, я премного обязана ему. А ученую степень доктора исторических наук мне присудили десять лет тому назад. Защищалась я в Институте истории Академии наук Грузии. В тот период отеческую заботу обо мне проявил профессор Шота Анбакович Месхия...

— Извините меня, — воспользовалась паузой Закия, — а до вас уже были женщины-азербайджанки с таким ученым званием?

Сара-ханум улыбнулась: — Раньше меня доктором исторических наук в Азербайджане стала Пюста-ханум Азизбекова, внучка Мешади Азизбекова, одного из двадцати шести бакинских комиссаров. Сейчас она директор Музея истории Азербайджана. Что касается меня, так я работаю старшим научным сотрудником института нашей республиканской Академии наук.

— Наверное, есть ученые, воспитанные вами?

— Конечно. Одной из них является Фарида Агаева, сейчас в одном из бакинских институтов она возглавляет кафедру... Талантливая женщина.

— Мы слышали, что вы в некоторых странах читали научные доклады. Верно ли это?

— Совершенно верно. Мне довелось участвовать в работе международных конференций, посвященных востоковедению, историографии, скульптуре... Например, в Ташкенте, Москве, Ленинграде я выступала на русском и французском языках, а в Дели говорила по-английски о культурных связях Азербайджана и Индии с далеких времен...

— Знаете, — продолжала Сара-ханум, — мне в научной работе помогает моя вторая специальность художницы — я ведь еще окончила и художественный техникум. Создаю художественные панорамы, натюрморты. Когда устаю в одной области, перехожу в другую, а то и в третью — очень люблю играть на пианино. Сейчас я заканчиваю монографию: «Государство Ширваншахов...». Что же еще вам рассказать?..

— О, я вам так благодарна, — быстро заговорила Закия. — Я не могла себе представить, что встречусь с такой особенной, исключительной женщиной. Раньше мне казалось, что для многогранного развития знаний, культуры человека одной его жизни недостаточно. Теперь я вижу: вы успели за нескольких человек. Да, жизнь, жизнь... Хочется жить так, чтобы можно было гордиться делами, оставшимися позади.

— Дорогая, но и вам есть чем гордиться.

— Вам что-нибудь говорили обо мне?

— Ваше лицо мне говорит о многом. И недаром вы интересуетесь выдающимися женщинами Азербайджана. Вы чем-то напоминаете мне легендарную Джамилу, героиню Алжира.

Закия от смущения покраснела, но быстро справилась с этим чувством, горячо заговорила:

— Пример Джамилы воодушевлял всех нас городских подпольщиков. Мы учились у нее смелости и решительности, выполняя боевые задания руководителей организации. Мне довелось встретиться с ней несколько раз и мне приятно об этом вспомнить...

— Вот видите! Я оказалась права...

— У вас такая интуиция.

— У вас тоже.

Обе рассмеялись.

Сара-ханум вынула из сумки книгу, отвернула обложку и, немного подумав написала автограф.

— Примите, Закия, в знак нашей дружбы мою книгу, это «Очерки истории средневекового Баку», они познакомят вас с прошлым нашего города. Мне хотелось бы встретиться с вами в современном Баку, приезжайте…

— Для меня было бы большой честью побывать в вашей республике. И это можно устроить во время школьных каникул.

— Так вы, оказывается, учительница?

— Так и есть. Преподаю французский и учусь в аспирантуре.

— Я очень рада, что познакомилась с вами. И мне пришла мысль сделать ваш портрет, если вы только согласитесь. Здесь у вас я сделала несколько пейзажных набросков. В редких случаях я рисую и портреты.

— Вы меня только обяжете — призналась Закия — Меня никогда никто не рисовал.

— Ну, и прекрасно. И хорошо бы сделать портрет на фоне тех мест, где находилась ваша подпольная организация. Это возможно?

— Конечно, эти места находятся очень близко от нас, можно пройти пешком.

По пути к старому одноэтажному дому, где находилась подпольная организация Федаи, Закия рассказывала:

— В борьбе за освобождение своей родины наш народ понес большие жертвы. Жутко вспоминать: два миллиона патриотов были заточены в тюрьмы, полтора миллиона погибли в боях…

— Я понимаю вас — вздохнула Сара-ханум — наша страна во время войны с фашистской Германией потеряла еще больше людей. В бою за освобождение Будапешта погиб и мой брат Решад.

 

— САРА-ХАНУМ показала мне портрет девушки.

— Это память об Алжире,— сказала она.

— Чудесная работа...

Сара-ханум стеснительно улыбнулась:

— Сама не ожидала. Видно,дружба творит чудеса.

 

 

Перевел с азербайджанского

М.Плескачевский